Лето было невыносимо скучным. И все из-за того, что родители резко взбунтовались и просто потребовали, чтобы Петуния была дома хотя бы весь август. Спорить с ними девушке и так весьма надоело - ей казалось, что она только и делает, что бьется головой об стену. И это, знаете ли, самое неприятное, что делала девушка.
Но все же мисс Эванс провела просто чудесные два месяца с подругами, бывая то у одной в гостях, то у других. Девушки ездили по пригородам, нашли местечко, где последнее, что делают, так это проверяют документы, а еще съездили на целых два концерта каких-то групп. Ну и Петунья впервые купила себе две помады! Одна, правда, красная и очень уж выбивающаяся на ее бледном и худом лице, но все же ей очень уж хотелось устроить какой-то подростковый бунт и вот он произошел.
Конечно же, вспоминая о том, как прекрасно прошло время да грея сердце о том, что под кроватью в коробке лежат две черные футболки с непонятно чем изображенные, но купленные как напоминание о тех концертах. Однако каждый день с этим засыпать не получается, в голову то и дело лезут мысли, что вот оно, единственное, что вообще запомниться. О, девушка была абсолютно против такого расклада, но что она могла сделать - сама придумать не могла.
Однако она завела какую-то подругу, что была знакома Эванс еще в детстве, но, по прошествии лет, только сейчас действительно пообщались. Девушки мирно гуляли по парку, говорили об учебе, даже мальчиков обсудили, но в целом это, конечно же, блекло на фоне предложений подруг Петунии сбежать, забиться в каком-то баре, перемолоть кости все, кто только встретиться на пути. Наверное, это проблемы с доверием, которое никак не может перешагнуть девушка, но и думать об этом она тоже никогда не хотела, так что лишь тихо продолжала сравнивать своих своевольных подруг и эту обычную старую знакомую.
Петуния возвращается домой в восемь вечера. Если быть точнее, то она просто обязана быть дома в восемь вечера. И ей вновь не хочется спорить с родителями, которые, если честно, никогда не замечали того, что все же возвращалась она и позже. Кажется, что им вполне хватает ее громкого предупреждения о том, что дома и шагов по лестнице в свою комнату. Вроде и родные люди, но живут как будто через улицу. И всех это вполне устраивало.
Хотя в самом начале они даже пытались позвать ее играть в какую-то настольную игру, но, как и многое другое, все решилось одним лишь скандалом. На следующий день все было так, как и было – мягкое сусюканье от матери, какие-то простые вопросы от отца. Вечером же ее никто не тревожил, даже если она сидела с ними на одном диване и смотрела телевизор. Обиделась ли она? Конечно! Она даже тысячу раз обиженно фыркнула наедине с собой, что с Лили они бы тысячу раз продолжили носиться и прочее. Обида вскипала и из-за того, что это время она могла не бесполезно проводить рядом с родителями, которым непонятно даже что было нужно от присутствия Петунии, а где-то еще, в веселье и с людьми, которые хотя бы замечали ее.
Итак, проснулась, поела, погуляла, куда-то сходила, волочилась из одного угла в другой, накручивала себя, ненавидела все вокруг, возвращалась домой, ложилась спать – вот типичный распорядок для мисс Эванс. Ужасное однообразие и бесщадное убийство времени.

Очередные вечер и ночь должны были потонуть в каком-то журнале или же учебнике по географии. И это и скучилось. Не было резкого падения рояля с неба, метеоритного дождя или какого-то мероприятия, что освещали бы по телевизору. Не было ничего, что могло бы скрасить вечер, так что Петуния уже минут пять пыталась вспомнить название чулков, которые не чулки, но и не колготки, для просто ужасного девичьего кроссворда.
Последнее, чего девушка вообще ожидала, так это попутку проникновения в ее комнату через окно. Она на втором этаже живет! Да и кому вообще придет в голову к ней лезть, так что вполне очевидно, что она приняла залезавшего за грабителя. Хотя хватило бы и того, чтобы она лишь немного внимательнее присмотрелась, что Петуния и сделала спустя пару мгновений, когда мысли успели пережить все возможные сценарии.
- Какого черта?! – не выдерживает Эванс, открывая свое окно и даже помогая залезть незваному гостю в комнату. – Двери еще существуют, Уилфред, и люди даже пользуются ими!
А что бы было, если бы ее комната не была угловой и с ужасно удобной трубой? Он бы просто подпрыгнул? А если родители заметят! Все же этот нянь, терпимость к которому довольно возросла, когда тот перестал быть ее нянем, был странноватым. Не таким, как ее сестра, иначе она бы спустила его вниз, а не помогла залезть, но все еще достаточно, чтобы считать чудаковатым.
Их отношения вообще не должны были даже существовать, по мнению Петунии. Как-никак там было много факторов, один из которых был возрастом, а всем ведь было известно, что и год может сделать кого-то стариком. Конечно же, пока тот был няней его старил не только возраст, но и этот род занятий, так что всякий подростковый бунт мисс Эванс был, по ее же мнению, абсолютно оправдан. Однако триумфальная встреча в баре, когда Петуния честно думала, что тот наябедничает ее родителям, сделала Уилфреда моложе и даже интереснее.
Но все еще недостаточно, чтобы тот влезал к ней через окно.
- Ты прячешься от кого-то? – предположила девушка, комично прикрывая рот ладошкой, но буквально через секунду восприняла это как единственную здравую мысль, так что продолжила распыляться: - Ты взял какую-то ссуду у плохих людей, не можешь ее отдать и теперь прячешься от них. О боже, сколько ты должен? У меня не так много осталось денег, но, думаю, что на побег хватит!
Денег хотя у нее точно не было, как-никак она нигде не работала, так что полностью жила на деньги родителей. Постыдно, но этим ее никто не упрекал, а сама Петуния лишний раз не задумывалась. А тут помочь было нужно обязательно и далеко не только из-за того, что сколько бы парень не был идиотом, своим хорошим знакомым (другом) она его считала. Все было проще – если его ищут, то вполне могли бы наведаться и в дом Эвансов.

скоро будет.

[indent]- Не смотри на меня так.
[indent]Сириус играл между пальцев сигаретой, недовольно ворча от надоедливого взгляда со стороны Сохатого. Дружище буквально сверлил его взором, будто бы пытаясь его вывести из себя. Естественно, Блэк понимал в чём была проблема. Естественно, понимал и оттого настроение становилось ничуть не лучше. После окончания школы, его жизнь стремительно катилась в сторону бездны, затягивая в какое-то тёмное болото. Сперва, всё началось с «прекрасного» разговора с матерью, которая всё ещё таила надежду на то, что сын вернется в родные пенаты, но вместо этого получила полное разочарование – он всё же решил сбежать из дома, оборвав все возможные варианты отступления. Только отголоски гневных кругов на воде, доносились до него отовсюду, даже до сегодняшнего момента. После чего, случился ещё один не слишком приятный разговор с Марлин, - подругой, которая ему нравилась ещё со школы. Ему нравилась её сила воли, нравилось осознавать, что именно эту девушку ему приходилось завоевывать. Была ли это иллюзия влечения? Кто знает, скорее всего так и было. Но она ему и правда нравилась… Нравилась. В какой-то момент всё стало иначе. Сириус в очередной раз сделал глупость, которая превратила выстроившуюся за многие годы дружбу в нечто не совсем понятное.

[indent]- Не смотри на меня так.
[indent]Сириус повторил ещё раз, чуть более настойчиво. Но ведь знал, что Джеймс не перестанет. Лили принесла им какой-то травяной чай и стрельнув глазами в Поттера, будто Блэк этого мог не заметить, намекнула о чём-то своём. По всей видимости, чтобы тот уже начал что-то ему говорить. Впервые она не пыталась помирить их своими силами и решила откровенно не вмешиваться в дела своих мужчин. Волшебник глубоко вздохнул, перевел взгляд на друга.
[indent]- Вы обязательно должны поговорить, сколько это может продолжаться? – Завёл свою шарманку Поттер, поправляя круглые очки. В действительности он был прав, молчаливое избегание друг друга на протяжении двух месяцев ни к чему хорошему не приведёт, и кто-то должен был разорвать этот порочный круг игнорирования. – На днях полнолуние. – Сказал он так до конца и не завершив мысль, но Блэк уже и так всё понимал. Это было уже второе полнолуние, которое он не проведёт с близким человеком. Второе полнолуние, которое проигнорирует и не сможет его поддержать. А ведь это действительно больно… Каждый раз больно переживать трансформацию и звериные повадки. Даже Бродяге было куда проще пребывать в собачьей шкуре, намного проще.

[indent]Спустя несколько дней, минуя день полнолуния, Блэк всё же решился на то, чтобы встретиться. Выходя из своей небольшой квартирки в Годриковой впадине, где он снял практически комнатушку на верхнем этаже у старушки, которая в принципе много с него не брала. Хотелось быть поближе к тем же Поттерам, чтобы они в сталь тёмные времена оставались у него на виду. С каждым днём его внутреннее раздражение от частичного бессилия Ордена росло всё больше. Но сейчас было не об этом. Сириус переместился в ту часть Лондона, где жил Лунатик.
[indent]Судя по темноте окон, Люпин всё ещё не вернулся после проведенной леской «охоты» на белок, что играло ему на руку. Оценив ситуацию, предположил, что несмотря на высоту второго этажа, как обычно парень вероятно не закрыл на защелку окно в его комнате, а значит можно было туда спокойно забраться, что собственно он и сделал с помощью волшебной палочки и дерева. В комнате было довольно сыро, как в любом британском доме, когда его не отапливают зимой. Парень сел в кресло и стал ждать, когда же тот вернется. Право дело, он никогда не умел спокойно налаживать конфликты, спецом в этом как раз таки всегда был Рем, - сложил буквально клеем в отношениях парней. Но если даже он вспылил… Ручка двери повернулась, а за ней и щелчок замка. Спустя несколько мгновений, Ремус появился перед ним и Сириус инстинктивно стал с кресла, слегка почесывая затылок. Он выдал приглушенный вздох и вновь набрал грудь полную воздуха.
[indent]- Столько вопросов… - Произнес тот, зависая в паузе. – Да поговорить пришел, Поттеру и Лилз надоело, что мы игнорируем друг друга и… Мне честно говоря тоже. – Раздражение Люпина было понятно, Блэк и правда поступил, как самый настоящий скот – как только его бросила девчонка, заявился к тому, кто точно чувствует к нему симпатию. Он это видел, он это знал и воспользовался положением. – Хочу извиниться. – Не слишком громко произнёс. Последний раз такие слова произносил… А, когда это было в принципе? Разве что после того случая, как Регулус в детстве свалился в пруд по его вине. – Может предложишь мне чаю? И мы можем поговорить. Согласен даже если этот чай окажется у меня на голове, оставляю за тобой такое право. – Он улыбается краешком губ в слегка лукавой улыбке и смотрит на его из-под лба, всё ещё нервно почесывая затылок.