Гавриил в поисках Итуриэль

Elizabeth Olsen, Ithuriel [abrahamic]

о тебе не слагали легенды, но... Ты все еще видишь яркие блики на гладкой поверхности холодной глубоководной впадины райского озера, через которую так любила наблюдать за миром смертных. Все еще слышишь переливы ангельского смеха, музыкой разливающиеся по садам Эдема. Помнишь ту беззаботность и легкость бытия, светоч твоей благодати, вечно горящей у тебя в груди. Ты закрываешь глаза и память возвращает тебя назад, в тот день, когда впервые зазвучали иерихонские трубы, возвещающие, что привычный мир был свергнут в пучину раздирающих сомнений, пал вместе с утренней звездой, и отныне и навек - никогда не станет прежнем. У тебя, прекрасная Итуриэль, не было выбора. Преданность отцу и архистратигу Гавриилу, под чьим командованием ты всегда находилась, была и будет, превыше всего. И когда я попросил тебя отыскать Люцифера, ты вместе со своим братом Зефоном, не могла ослушаться. Что любимый сын Яхве сказал тебе тогда при встрече? Поколебал ли твои убеждения? Взрастил ли семена недоверия к божественным помыслам и решениям? Я знаю, что даже, если твоя вера в отца пошатнулась, вера в меня устояла. В отличие от твоего брата. Почему ты не пришла и не рассказала мне о своих мыслях? Почему уединилась в своем горе, когда Зефон оставил рай и исчез из наших с тобой жизней? Почему ты позволила своей благодати затухнуть и потеряться, где-то там, в мире смертных, куда ты ушла позже, вслед за братом, и осталась жить в неведении. В одночасье я потерял самых преданных мне ангелов. Тех, кому готов был довериться. Тех, кто не осуждал меня, когда самого меня раздирали противоречия. Ты забыла свою суть, Итуриэль. Стала не простой, но все же смертной. Умирала и возрождалась, проживая сотни жизней. И лишь в липких кошмарах и сладких сновидениях я приходил к тебе, давая подсказки, спрашивая - почему ты оставила меня. Почему не хочешь отыскать утерянную благодать и вернуться на небо. Может в этой жизни нам суждено встретиться вновь? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Образ Итуриэль, как и ее ангельского собрата Зефона, навеян повестью Джона Милтона "Последний рай", поэтому можно сказать выдуман на коленке. Сие означает, что будем крутиться, как захотим (: Будут вопросы, обсудим. Внешность обсуждается.  Жду, ангелочек!

Аид в поисках Геры

Margot Robbie, Hera [greek]

Ты все еще помнишь, как море омывало берега, полные вересковых полей, как ласково солнце Аттики касалось твоей головы, путаясь в волосах цвета спелой пшеницы. Как ты улыбалась детям Реи - открыто и беззаботно, заигрывая с целым миром, что неизменно лежал у твоих ногах. Теперь ты бродишь по краю бездны, усталая и почти сломленная - тем, что отзывается призрачными сомнениями в твоей грудной клетке, в правильности собственной вечности подле тех, кто и не был тебя достоин. Роняешь скупые слезы, утирая тыльной стороной ладони, пока никто не видит, ведь ты - Гера. Сильная, гордая, неумолимая. Царица богов. Та, с которой сравниться почти невозможно. Но кому, кроме меня, дано услышать, как в грудной клетке твоей тикает замедленная часовая бомба. Увидеть, как в фарфоровой белизне твоих костей  сплошь наросты, да шипы - острые и ядовитые, распространяются, опухолью прорастая в мыслях твоих и чувствах. Если ты и сожалеешь о том, что тогда выбрала не меня и не мой мир, никогда не признаешься вслух. Между нами глубокая привязанность - безбрежным суховеем Сицилии , мягкими туманами Лондона, холодными ночами Франции, ярким и шумным Новым Орлеаном. Мы следуем друг за другом в каждом из этих треклятых человеческих миров и по-своему оберегаем. Как умеют это делать греческие боги, ведь семейные драмы у нас в крови. Я не вмешиваюсь в твои отношения с Зевсом, и не осуждаю ту изощренную месть, от которой в основном страдает не неверный супруг, а его очередной любовный интерес. Ты сочувствуешь мне, когда я раз за разом теряю Персефону и не осуждаешь, когда падаю в объятия своей нимфы. Ты давно уже не ищешь моей любви, хоть может быть и считаешь, что она где-то еще живет внутри нас. И молчишь, о том, что тебя тревожит. О своих ночных кошмарах. Об образе пугающем и жестоком, который приходит и сеет в твои мысли чужеродные семена. И зря, Гера, очень зря, потому что древнее зло уже почти освободилось и оно очень хочет добраться до тебя, считая, что именно ты повинна в его заточении. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Гера очень значимая фигура в греческой мифологии, а потому это уже априори роль многогранная и интересная, стоит вам захотеть вдохнуть в эту богиню жизнь. У меня есть довольно глобальные помыслы насчет одной арки ее злоключений. Внешку и наши отношения, которые я вижу очень теплыми, несмотря на то, что Аид всегда был отщепенцем среди своих же братьев и сестер, вполне можем обсудить. Залетай в гостевую с паролем "весь мир театр, а я в нем королева" и я прибегу на зов.

Cурт в поисках Менгольд

olivia wilde, Menglod [norse]

"Медвяная дева", йотун-целительница с горы Люфьяберг (что в Йотунхейме). По поверьям, любая девушка, что доберется до твоих чертогов, спасется от любой болезни. Сам чертог покрыт золотом и имеет золотые колонны, защищают же его врата Трюмгьёлль и ограда Гастропнир, которые непосильны даже богам, а в твоем услужении гигант Фьёльсвинн и два волка – Гэри и Гифр. В отличие от Эйр, которая лечит Асов, ты именно что заботишься о Йотунах. А еще с периодичностью принимаешь на хранение ("под свою юбку") меч Лэватайн (он же, в иных источниках "Посох света"), оружие, которым будет разрушен Асгард. Собственно мы с женушкой ищем нашу прекрасную подругу в тройничок, у которой я с периодичностью хочу пытаться выманить меч (получая сковородой или чем потяжелее от жены). Ну и заодно нашему народу не помешает прекрасная дева-целительница. Опять же, мой славный крестник Локи захочет посетить твой чертог, уж не сомневайся. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Легенды называют тебя госпожой самоцветов и "той, что любит украшения". С удовольствием изготовлю тебе любую цацку, чтобы сама Фрейя, с которой тебя так любят сравнивать, обзавидовалась. только дай меч потрогать вновь. Да и с женушкой тебе будет о чем потрепаться. В общем приходи. Хочу штурмом взять твой замок раньше, чем явится обещанный тебе жених.

Арес ждет Эриду

Jenna Ortega, Эрида

Давняя подруга и соратница Ареса. Та самая, что кинула яблоко раздора, из-за которого в конечном итоге развязалась Троянская Война. В общем, та еще любительница покуражиться. В древние времена она в компании Ареса, двух его сыновей и Энио чего только не творила, и в каких только конфликтах не участвовала. Это были и бесчестные захваты, и выматывающие битвы, и серьезные походы, а позже битвы за Римскую Империю и во имя ее блага. Потом боги растеряли веру и былое могущество, ну и вот. Я был бы рад, если бы мы по-прежнему регулярно собирались, чтоб выступить в поход, и Эрида бы громко возмущалась, какого хера вдруг женщин на войне перестали ставить во что-либо. И, может, даже вели какой-то совместный бизнес (очень нелегальный), по крайней мере в прошлом. И сейчас с началом заварушки она готова поучаствовать и подключить свои мозги для самых хитроумных планов. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Вообще мне кажется, что у нашей тусовки в Греции были самые здоровые отношения между собой: бок о бок сражались, прикрывали друг друга в битвах, без споров шли на войну, не предавали, не подставляли, не обманывали. Ну, красота же? Эрида мне видится не столько как змея подколодная, готовая всех рассорить, сколько действительно умная, практичная и коварная. Внешность можете взять другую, хотя мне кажется, что эта была бы довольно интересной. От себя обещаю вам много интересной игры и классных сюжетиков, очень жду. К тому же у нас тут большая и крутая греческая семья, скучно не будет.

Сехмет в поисках противостояния с Шезму! И Анубис тоже!

♫ ost: dorothy - rest in peace / tanir, tyomcha - проблема / green apelsin - cтанцую на твоей могиле
улыбаясь, со всей злости я ломаю твои кости

Jon Bernthal, Shezmu [egyptian]

■ Демоническое божество убийства и крови. Покровитель и защитник мумий. В его ведении находятся виноделие, масла для бальзамирования и благовония. ■ Носит титулы "Убийца душ" и "Господин крови". Наказывает расхитителей гробниц и прочих грешников, попадающихся ему под руку. Входит в круг египетских "богов смерти". ■ Пред смертными предстает в обличие человека с львиной головой, с неизменно залитыми кровью клыками и гривой. На поясе носит человеческие черепа. ■ Очевидно, имеет способности к зельеварению и кровь превращает в вино, трансформации привет, лев-каннибал, некромантии (призыв и управление мумиями) и тд. ■ Известен, как палач Осириса, жестоко карающий преступников, в том числе путем обезглавливания и использования винного пресса почти Челентано. ■ В настоящее время занимается не вполне легальными аукционами, на которых продают различного рода артефакты и ценные реликвии. Пустышки используются для свободного оборота, судьбой же реальных сокровищ, тронутых божественной рукой, заведует лично, не позволяя им оказаться "не в тех руках". Все еще ревностно относится к египетским ценностям и спонсирует сохранность пирамид, а также их реставрацию. every little piece you took of my soul now I LAY YOU DOWN to sleep and I pray with the devil you rest in peace Имя кровавого бога ядовитой змеей шипит у Сехмет на губах - он мирозданием ей ниспослан за все грехи мыслимые и немыслимые в том числе. Шезму держаться от воинственной львицы подальше пытается, но провидение сталкивает их вновь и вновь, не как друзей, но врагов. Сехмет дорогу демону переходит немногим чаще, чем он ей, хотя, казалось бы, интересы идентичные - сохранность гробниц и артефактов египетских у обоих в приоритете. Но у судьбы на богов иные планы. Она им ловушку готовит услужливо, с истерической издевкой наблюдая за тем, как два льва друг друга рвут и кусают, да так, что кровь обоих давно уж смешалась в единое целое. Шезму ей истекает, а после превращает в вино, и кубок тот предлагает львице, а с ним и шаткий мир, разбивающийся на миллиарды песчинок всякий раз, когда они вновь оказываются рядом. Шезму и Сехмет - кровь и пламя. Жар пустыни и ее жестокость, сплетенные вместе. Укус скорпиона и шелест скарабеев под крышкой саркафага. Шезму целует Сехмет в лоб, как покойницу, будто извиняясь за то, что в следующую секунду ее ребра зайдутся неистовым хрустом, а она накрывает ладонью его глаза, убаюкивая, пока когти врезаются в плоть чуть пониже сердца. Нескончаемый круговорот ненависти и боли с осознанием того, что "все могло быть иначе". Все и было. Там, на заре времен, они стояли плечом к плечу, утопая в крови врагов, подношениях и почестях. "Хлеба и зрелищ" - пошло не от римлян. Все изменилось, стоило Египту встать на колени, а людям начать забывать своих богов. Бывшие союзники стали врагами, обреченные делать выбор и выбирая, несомненно, самих себя. Не простил. Не простила. Шезму почти забытым идолом меж страниц истории остается. Демон, что уже не страшит, хоть всю землю залей красным. Сехмет трепыхается, борется, интересы семьи возводит в абсолют, защищая по заветам отца оазис, призванный стать им убежищем. А змея уж скребется в груди, подбирается ближе. У Шезму - иные планы. Шезму не намерен оставаться в стороне от происходящего в мире и среди пантеонов. Он видит - все меняется. Он знает - как раньше уже не будет и пора наносить удар. Вопрос лишь в том, какую роль на сей раз сыграет Сехмет и перестанет ли он для нее быть столь идеальным врагом? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Персонаж в умелых руках может обрести интересную историю и целостность. Я взяла на себя смелость замахнуться на часть его биографии и соединить личность Шезму с собственным сюжетом, но нюансы и мотивы могут и должны обсуждаться, я всегда открыта для диалога и идей извне. Интерес к Шезму также есть и у Анубиса, противостояние с гаденьким привкусом песка на зубах будет обеспечено, как и готовый сюжет с похищением ценного для шакала артефакта. Требования стандартные: желание играть и умение разговаривать словами через рот. Все остальное приложится. Внешность можно сменить по согласованию. Все вопросы предлагаю обсуждать в лс или сразу в телеге.